Экзамен на бессмертие (фильм 1983) смотреть онлайн - Lordfilm

На рассвете того дня, когда снег уже давно перестал быть белым, а земля впитала в себя слишком много крови, чтобы помнить запах травы, они стояли плечом к плечу — семнадцатилетние, восемнадцатилетние, порой даже младше. Лица, ещё не тронутые временем, но уже измятые тревогой и усталостью, смотрели в сторону леса, откуда должен был появиться враг. Вокруг Волоколамска дышала только тишина — тяжелая, вязкая, как гарь в лёгких после ночного боя.
Это был декабрь 1941 года. Мороз не прощал. Он сдирал кожу с пальцев, обжигал лицо, лез в сапоги, где уже давно не было сухих портянок. Всё, что у них осталось, — это винтовки, патроны, друг друга и несколько старых командиров, которые говорили сухо, но глаза выдавали, что боятся за этих мальчишек больше, чем за себя.
Курсанты Краснознаменного училища, оказавшиеся в сорока километрах от Москвы, не думали, что экзамен по тактике и уставу им придется сдавать в такой форме. Их окружили быстро, внезапно. Немцы ударили со стороны леса, там, где, казалось, и пройти-то невозможно. Они знали, что их немного. Они знали, что помощи ждать неоткуда. Но в те часы, когда в небе трещали “юнкерсы”, а на земле гусеницы давили каждый шаг, сделанный ради Родины, эти мальчики не дрогнули. Не отступили. Не разбежались.
Юрка Сальников — рыжий, веснушчатый, с улыбкой, от которой таяли даже повара в столовой, держал пулемет на северной линии. Он ещё вчера писал письмо матери, прятал его в гимнастерку и мечтал успеть отправить. А сегодня он прикрывал отход товарищей, стрелял до последнего, пока не заклинило ствол. Он не знал, что это его последние минуты, но, наверное, чувствовал, потому что вдруг замолчал и только смотрел, как падает снег — медленно, будто время дало отсрочку, последнюю, чтобы понять, зачем он здесь.
В соседнем окопе лейтенант Можаев, едва окончивший курс ускоренной подготовки, командовал двадцатью ребятами. Он не повышал голос — не было смысла. Всё, что он говорил, шло от сердца: “Если прорвутся — мы больше не встанем. А если устоим — за нами небо. И Москва”. Эти слова потом вспоминал Ваня Кривоносов, который чудом выжил и всю жизнь нёс в себе и голос лейтенанта, и крик погибающего друга, и лицо немца, которого пришлось убить, чтобы остаться человеком.
В какой-то момент снаряды рвали землю так, что казалось — само время разваливается на куски. Один из курсантом, Толя Буров, взял у связного аппарат и, перебежками, под огнем, попытался восстановить связь с командованием. Он бежал, как будто знал, что если не успеет, погибнут все. Он добежал. Он передал координаты. И через три часа, когда казалось, что всё уже кончено, в небе зазвучали наши самолёты.
Не все дошли до того момента. Половина курса легла в снегу навсегда. Их не хоронили с почестями, им не вручали медалей на парадах. Но каждый из них, в ту декабрьскую ночь, сдал свой экзамен на бессмертие — без бумажек, без галочек, без комиссии. Только с сердцем, в котором вместо страха была любовь к тем, кто остался в городе за их спинами.
Тогда, на этих позициях, было всё: и грязь, и отчаяние, и мужество, и предельное одиночество. Один из старых сержантов сказал после боя, что смерть боится тех, кто идёт на неё с открытыми глазами. Эти мальчишки шли так. Не потому, что не боялись. А потому, что знали, что за ними — матери, дома, улицы, где они бегали мальчишками, и школы, где их ждали обратно.
Прошло много лет. Волоколамское шоссе стало асфальтированным, современные машины проносятся мимо старых деревень, где уже никто не помнит звуки миномётного обстрела. На месте того боя стоит памятник. Скромный. Не броский. Но если прислушаться, особенно в морозное утро, можно услышать, как шелестит снег между плитами, и как будто шепчет — мы были здесь. Мы держались. Мы не отступили.
В фильме “Экзамен на бессмертие” именно об этом и рассказано — не о великой стратегии, не о маршалах и штабах, а о тех, кто сражался не за медаль, а потому что иначе не мог. Потому что слово “отчизна” для них не было просто звуком. И если ты стоишь у этого памятника и молчишь — это не просто тишина. Это уважение. Это память. Это та самая невидимая нить, которая тянется от того боя до сегодняшнего дня. И она не рвётся, если её помнить.